Гостиный двор в Оренбурге: как шло восстановление после пожара в 1879 году?

Это продолжение. Часть 1

Именно из-за противостояния коммерческих интересов обустройство Конно-Сенной площади затянулось аж до весны 1879 года, когда проблему сноса ветхих строений решило стихийное бедствие: целых три недели бушевала стихия огня, пожар распространялся с невероятной скоростью, охватив больше половины старого города, и перекинулся на Новую Слободку. Как щепки горели жилые дома и ветхие торговые точки.

На дегтярном базаре полопались бочки, и горящая смола потекла под уклон на жилой массив города. Сгорело 1594 деревянных дома , 172 каменных; всего пострадало 2965 жилых и нежилых построек; 98 городских кварталов огонь уничтожил полностью. После опустошительного пожара находящаяся на Сакмарской площади торговля по распоряжению Думы от 26 апреля (8 мая по нов. стилю) 1879 года была переведена на Конно-Сенную площадь. В протоколе заседания высшего органа городской власти говорилось:

«В пожаре все торговые помещения на Сакмарской, Сенной, угольной, дегтярной и щепной площадях сгорели».

Торговцев дегтем решено было разместить с правой стороны от Сакмарской площади, в целях пожарной безопасности — не ближе 150 сажен от городских построек и мельниц.

Сенную, угольную и щепную площади разделили таким образом, что для торговли сена с возов оставили старое место, отодвинув базар несколько ближе к кладбищу; склады сена перенесли на место прежних щепных и угольных базаров. Мясной, птичий, бакалейный ряды и привоз переместили с Сакмарской площади на Сенную, где они, собственно, находятся до сих пор с некоторыми поправками на современность.Вообще городские власти на пути к цивилизованной торговле много дров наломали. Например, в самом начале четко не определили: кто, когда и сколько должен платить в городскую казну.

Гражданскую сознательность практически никто из коммерсантов не проявил. И спустя три года после начала торговли депутат Кириллов и комиссар Иванов приняли основной удар по взиманию платежей на себя. Перво-наперво они составили раскладку, где черным по белому прописали: кто и сколько должен. Но торговцы с халявой расставались крайне неохотно и от платежей всячески уклонялись. Окончательно разуверившись в сознательности коммерсантов, городская управа перешла к более радикальным действиям. И назначила на 24 августа 1881 года «один решительный торг на отдачу на Конно-Сенной площади в трехлетнее арендное содержание 72 мест по четыре квадратные сажени каждое. Из них половина предназначалась для бакалейной торговли, а другая половина – для гончарной.

Кроме того, управа переслала оренбургскому полицмейстеру списки должников, попросив распорядиться о взыскании денег, вплоть до передачи дел мировому судье. На торги явились 21 торговец бакалейными и гончарными товарами . Однако все дружно заявили, что денег разом за истекшие три года уплатить не в состоянии, а согласны торговать, если Дума переведет привоз и разместит его между бакалейными и гончарными товарами. Некоторые коммерсанты до того обнаглели, что потребовали перевода на прежнее место, т.е. на Самарскую площадь. Управа частично пошла навстречу предпринимателям и согласилась перенести привоз. Но беспристрастный член управы Кондаков и комиссар Иванов усмотрели в этом ущемление прав других торговцев, решив оставить все по-прежнему. Скоро господин Иванов счел необходимым поделиться с городским головой самыми неутешительными прогнозами.

«После пожара 1879 года оренбургский генерал-губернатор воспретил городскому управлению устроить базар на Сакмарской площади, поэтому торговля мясом, молочными скопами, другими припасами и привоз овощей перенесены на Сенную площадь. Площадь эта в конце города, окружена тремя кладбищами: христианским, еврейским, магометанским и только с одной стороны прилегает к городскому населению. С переводом базара на эту площадь торговля с каждым годом делается все хуже и хуже, что подтвердят торговцы. Вследствие сего многие из них оставили взятые места для лавок, не заплатив в городской доход денег, ушли в другие места в городе и открыли торговлю в обывательских домах. Большая часть торговцев не платит за места денег, ссылаясь на неудобство этой площади для торговли», — резюмировал чиновник Иванов.

Конно-Сенная площадь в смысле торгово-географической привлекательности не шла ни в какое сравнение с площадью Самарской, откуда была перенесена основная торговля. Мало того, что Сенная площадь была самой окраиной города, открытой со всех сторон зимой снежным, а летом пыльным бурям, близкое соседство с обширным некрополем несло реальную опасность. Ведь на Сенной площади торговали в основном мясом, живностью, калачами да овощами, т.е. съестными продуктами, которые впитывали миазмы со всех трех кладбищ. Спустя пять лет после переноса основной торговли на Сенную площадь чиновник Иванов поставил перед городским головой вопрос ребром подумать еще раз о разумности такого переноса. Однако альтернативы принятому решению городские власти так и не нашли, решив развивать торговлю на Конно-Сенной площади.   Масса недоимок, накопившихся за местными коммерсантами, обратила на себя внимание господина Чистозвонова, занимавшего в 1883 году должность заведующего торговым отделением оренбургской городской управы. Свеженазначенный чиновник решил строгостью закона и личным авторитетом ударить по разгильдяйству и произволу, которые царили в то время на Конно-Сенной площади.

К примеру, заведующий городской торговлей был сильно возмущен, обнаружив, что из всех занятых торговых мест только 83 предпринимателя заключили контракты на аренду земли, остальные самым бессовестным образом занимались торговлей, не отягощая себя ни моральными, ни материальными обязательствами. При этом более состоятельные коммерсанты не только не спешили с уплатой налогов, но и самовольно занимали торговые места где вздумается, нисколько не считаясь с интересами других торговцев. Явление это породило справедливые жалобы со стороны притесняемых предпринимателей. Кроме того, практиковалась свободная миграция лавок по территории рынка, что затрудняло не только сбор аренды с этих мест, но и статистику занимаемых торговых точек.

Поэтому недоимки по сборам на Конно-Сенной площади росли с каждым годом, равно как недовольство среди самих коммерсантов. Пользуясь служебным положением, господин Чистозвонов в течение 1884 года прилагал немало усилий для составления «раскладки между торговцами по рядам за места по бойкости и выгодности торговли для них». Но наведение порядка и справедливости не входило в планы некоторых коммерсантов, которые неплохо наживались на неразберихе и хаосе, царившим на рынке. Во-первых, собрать торговцев всех вместе оказалось делом совсем непростым. Во-вторых, заведующий городской торговлей воочию убедился в том, что наглость на Руси действительно второе счастье. К примеру, весьма не бедные купцы, братья Вагины , ни в какую не хотели, чтобы их торговые места были оценены по справедливости. Их вполне устраивали выгодное местоположение, огромные размеры и минимальная цена – 5 рублей за торговое место. Но даже такие скромные деньги купцы вовремя не платили. Чиновник Чистозвонов буквально за голову схватился, когда выяснил истинные масштабы недоимок: за бакалейщиками числилось 3662 рубля, за продавцами гончарных изделий – 1999 рублей, за торговцами старым железом – 385 рублей, птицей – 525, печеным хлебом – 795, квасом – 260, молоком – 320; мясники задолжали городской казне 3256 рублей 46 копеек.

Возмущенный чиновник не стал фамильярничать с обнаглевшими коммерсантами, а быстро закрутил гайки, проигнорировав массовые прошения об уменьшении суммы аренды: взял, да и увеличил оброк в несколько раз. Однако очень скоро господин Чистозвонов понял, что не стоит всех мерить одним аршином, необходим индивидуальный подход, т.к. многие коммерсанты действительно едва сводят концы с концами и даже через суд с них крайне сложно что-либо взять. Единственный выход из сложившейся ситуации заведующий городской торговлей видел в «особо назначенной из гласных городской Думы комиссии, с участием в ней самих торговцев Конно-Сенной площади по два лица от каждого ряда, а также городского архитектора, землемера и комиссара – заведующего сборами». В обязанность этой комиссии вменялась новая планировка торговых мест и назначение торгов на арендное содержание новых точек торговли на более или менее продолжительное время, «дыбы приохотить этим арендаторов к постройке лавок и других торговых помещений в возможно лучшем виде».

Разобравшись во всех тонкостях товарно-денежных отношений на Конно-Сенной площади, заведующий городской торговлей пришел к невеселому выводу, что больших капиталов здесь не вращается, а потому конкуренцию друг другу из трехсот торговцев могут составить от силы десятка два предпринимателей. Поэтому единственным средством для уничтожения хаоса стали торги на все без исключения коммерческие точки. В результате только некоторые торговые места пошли на аукционе за плату выше назначенной Думой нормы – 40 рублей, большинство же до ценового уровня не дотянуло, и господин Чистозвонов вынужден был согласиться с ценой в 15 рублей за точку, но с условием аренды не менее 10 лет. За это время торговцы должны были не только построить новые лавки, но и значительно пополнить городскую казну, увеличивая, разумеется, и собственный доход. Но это были перспективы, что же касалось текущего момента, то здесь дела обстояли не так оптимистично: обращение к совести коммерсантов ни к чему, кроме глумлений со стороны торговцев, не привело; да и у комиссии пыл несколько поубавился, как говорится, не до жиру, быть бы живу и сыскать хотя бы часть долга.

Эту непростую задачу и все полномочия для успешного ее разрешения комиссия с легким сердцем возложила на городского адвоката Баратынского. Вскоре ему было передано 12 дел на общую сумму 4926 рублей 49 копеек.Кстати, некоторые чиновники, в частности господин Иванов, «в целях оживления торговли» предлагали перенести обратно на Сакмарскую площадь часть мясных, калачных, квасных лавок и торговлю железом. На Чернореченскую площадь убрать всю торговлю мясом, живностью, молочными продуктами и весь привоз овощей. Но городская Дума коллегу не поддержала и в начале 1885 года определила: «оставить без последствий» заявление Иванова.

Напротив, депутаты попытались усовершенствовать географию рынка, разместив торговые помещения в четыре линии. Привоз решено было осуществлять только в середине базара, с интервалом между линиями рядов и лавок в 15 сажен, для пожарной безопасности и удобства движения публики. Летом 1885 года был окончательно доработан и утвержден закон «местного сбора»: с торгующих на Конно-Сенной площади брали по 20 копеек за каждого верблюда или лошадь как за основное транспортно-грузовое средство. Крупный рогатый скот облагался десятикопеечным налогом за голову, а мелкий – всего-то одной копейкой за штуку. Для взимания такого прибыльного для городской казны налога учредили особую должность при управе – сборщика, который, помимо морального удовлетворения, имел весьма приличное материальное вознаграждение: по 15% с каждого вырученного рубля собираемых налогов. Надо ли говорить, что не то что верблюд, не один козел не остался без внимания бдительного сборщика.

А чтобы некоторые несознательные торговцы не прикидывались неосведомленными, на самом въезде стояла будка этого самого сборщика, на которой крупно и четко была прописана такса о размерах сбора. Но не только о заполнении городской казны радели власти. 11 декабря 1894 года на Конно-Сенной площади было выстроено помещение для микроскопической станции по надзору за торговлей мясом. На этой станции бдительно, под микроскопом, осматривали не только сырое мясо, но и свиные окорока и прочие мясные деликатесы на предмет свежести и отсутствия зараженности. В общем, процесс пошел: дикая торговля уступала место цивилизованной. Так начиналась история Центрального рынка города Оренбурга.